Оригинальное название: Lluvia púrpura
Автор: Taipan Kiryu
Перевод с испанского: Сервал ака astrotrain1988
Разрешение на перевод: получено
Вычитка вольная: Skein
Вселенная: G1
Рейтинг: R
Персонажи: Громовержец, Деформер
Жанр: драма, приключения
Краткое содержание:
Громовержец всматривается в тени прошлого в поисках утраченного сокровища и не подозревает, что вопрос всей жизни может решиться в один миг.
Примечание переводчика:
данный текст является переводом испаноязычной (оригинальной) версии фанфика “Lluvia púrpura” (автор Taipan Kiryu). Имена канонических персонажей переведены в соответствии с традицией G1, поскольку оригинал предполагает смысловое понимание имени Thundercracker (Громовержец), к тому же русскоязычные фанаты не всегда владеют английским языком.
Глава 11
Глава 11
***
Коленвал никогда ещё настолько не терял чувство времени. Утратив всякое значение, меру и предел, оно тянулось мучительно медленно и не ускоряло свой ход, сколько ни шагай туда и обратно.
Пошатываясь, он наконец присел на обшарпанный топливораздаточный автомат, пытаясь дать ногам отдых и совладать с отчаянием. Другие части корпуса, однако, продолжали протестовать и в сидячем положении. Ужасно болели плечи. Там остались вмятины от пальцев — как раз там, где совсем недавно были выцветшие автоботские эмблемы. Десептикон, втащивший его в эту тесную подсобку, был бесцеремонен и груб, но в те секунды неудобство, боль не переступали порога сознания.
Снаружи послышался шум. Шаги, громкие голоса, удары — и вдруг снова тишина. Коленвал мог только догадываться, что произошло между этими десептиконами, но был уверен в одном: решалась судьба его единственного создания.
Автобот обхватил голову руками и пригасил оптику. Множество эмоций не давали ему покоя, но страха дезактивации среди них не было. Коленвал прекрасно понимал, что скорее всего, живым не уйдёт, однако это беспокоило его меньше всего.
Мучительные образы пришли в который раз…
…Шатун чинит его, так аккуратно и заботливо… вот он снова спит под крышей их дома... вот обращается в бегство… схвачен, с излишней жестокостью…. …вот он в тюрьме, скованный, сломанный… вот он на пороге дома… вернувшийся блудный сын.
Коленвал затряс головой. От эмоций нельзя было так просто избавиться, как порой удавалось от памяти. Десептикон или нет, Шатун оставался сыном, единственным творением, созданным из собственной Искры... За которого можно отдать что угодно. Что угодно. Коленвал понял, что готов отдать за него всё, включая собственную жизнь. Пожалуй, теперь только это могло стать искуплением.
Позабыв о собственном атеизме, он взмолился Праймусу. Не словами, не заученными молитвами — болью и раскаянием.
Вдруг, когда мольбы и молчание слились в одно, мучительное ожидание окончилось.
Характерное шипение открывающейся двери заставило Коленвала очнуться. Он поспешно поднял голову и увидел троих механизмов, которые оказались их последней надеждой. У одного из них, того, смурного, который его запер, на лицевой пластине появилась внушительная вмятина. Другой (очевидно, его командир, огромный, с жёстким выражением) — встал вместе с ним, нехорошо сверкая оптикой, сжимая-разжимая кулаки. Однако Коленвал сосредоточил своё внимание на Деформере, чёрно-фиолетовом сикере. Он был так похож на его сына…
Шатуна явно переделали на основе этой сикерской модели, тогда, в Военной академии. Было известно, что именно этот тип истребителей составляет элиту вражеской авиации. Коленвалу почему-то подумалось, а была ли у Деформера когда-нибудь семья или что-то близкое.
Старый робот поднялся при их приближении, но Мотомастер навёл на него свой огромный манипулятор.
- Сиди и не рыпайся, хлам, - его мощный голос загудел по всей комнатке.
Коленвал снова медленно сел. Тени трёх десептиконов накрыли его.
- Ты не всё нам сказал, Ничей. Будет проще, если заговоришь сам, - произнёс Деформер, стоя прямо перед Коленвалом, со скрещёнными на груди руками.
Коленвалу пришлось сделать над собой усилие, чтобы не дать отчаянию затуманить процессор. Главное — внести ясность.
- Я уже сказал всё, что вам нужно знать. Громовержца удерживают в самом охраняемом отсеке Генерального штаба Гражданской Стражи Аякона. Его будут судить… приговор приведут в исполнение немедленно. Всей операцией руководит автобот Сыщик.
- Сыыщик... – хмыкнул себе под нос Мотомастер. Перед ним предстали заманчивые сцены расправы над заместителем лидера автоботов.
- Откуда у тебя эта информация? Ты говоришь, она засекречена, - сказал Деформер, подозрительно щурясь на старого робота без знаков.
- Я сам там был. Я говорю правду, - просто сказал Коленвал.
- Значит, ты автобот, - холодно подытожил Деформер.
Коленвал кивнул. Он и не думал отрицать этого: не было смысла. Перед ним стояли убийцы, враги его народа, но места страху во всех его проявлениях уже не оставалось — только для страдания.
Как только прозвучало ненавистное «алое» слово, злорадство на лицах Мотомастера и Ручника сменилось открытой ненавистью. Только Деформера, казалось, не удивило признание старого механоида. Он ожидал подобного.
- Значит, ты смелый автобот. Или глупый. Ты хоть понимаешь, куда влез? – продолжил свои вопросы чёрный сикер.
- Я знаю, кто вы такие... и ЧТО вы такое. Я не боюсь вас. И даже не ненавижу больше.
Деформер ухмыльнулся: как бы там ни было, поведение старого автобота забавляло и даже восхищало.
- Конечно… конечно, ты можешь нам врать. Заманивать нас в западню… – вмешался Мотомастер, чей голос сделался на удивление мягок и вкрадчив, что странно контрастировало с грубым рубленым лицом.
- Не западня, нет! Ради Громовержца, вы должны мне поверить! – безмятежная отстранённость Коленвала рассыпалась: он увидел угрозу надежде на спасение сына.
Деформер снова сощурился:
- А какое тебе дело до Громовержца?
Коленвал опустил взгляд. Казалось, он колеблется.
- Я жду твоего ответа, автобот, - настаивал сикер.
- Самое прямое. Я создатель ему, - слова Коленвала встретила полная тишина. Лишь прерывисто гудела осветительная система в полутёмной подсобке, где прозвучало это признание.
Деформер медленно кивнул. Он уже понял. Понял в тот момент, когда узнал выражение Громовержца в спокойном взгляде неярких голубых оптосенсоров. Он мало знал о прошлом своего товарища, по сути практически ничего. Деформер всегда думал, что сине-серый истребитель был создан военным ведомством, как и он сам. И вот прошлое лучшего друга с грохотом свалилось на шлем в виде старого проржавевшего автобота.
- Стойте-ка, стойте-ка, - забормотал Ручник, пытаясь осознать услышанное. – Это что получается, Громовержца сделал... автобот? …Я знал! Я так и знал, что с ним что-то не тоо!! Всегда такой... порядочный! – Эффектикон расхохотался как безумный. – Сенсация, сплетня на столетие! «Громовержец — автобот! Больше, чем кажется». Неет, только представьте, что будет, когда остальные узнают!
Коленвал метнул на эффектикона яростный взгляд, вместе с тем испытав облегчённую радость. Он понял: в личности сына сохранилось что-то из детства, из того, что он втолковывал ему. Всё-таки его создание отличалось от «свирепого десептиконского типа».
- Никто не узнает, Ручник! – прикрикнул Деформер. – Эта информация нужна нам для дела. И никуда больше не пойдёт. Я не собираюсь повторять наш уговор. Если вам нужна боксерская груша, держите рот на замке!
Деформер посмотрел на Мотомастера со свирепой решимостью; лидер эффектиконов скорчил в ответ гримасу презрения.
- Хватит ныть, Деформер. Как ты зачем-то повторил, уговор есть уговор, - спокойно ответил серый грузовик и продемонстрировал сикеру свои кулаки.
Деформер отогнал мысли о будущем близком знакомстве с кулаками — конкретно с этой парой, а также кулаками прочих эффектиконов — и вернулся к неотложным задачам.
- Проникнуть в Генштаб Гражданской Стражи Аякона — сумасшествие... – произнес он, пытаясь обдумать план вслух. На миг ему захотелось обладать стратегическими талантами Мегатрона или Старскрима.
- Да чё за стража такая, мля? – спросил Ручник.
Деформер нахмурился. Как всегда, эффектикон проявил полное незнание вещей, не связанных напрямую с быстрой ездой или взрывами.
- Разве ты не знаешь, Ручник? Автоботы по-прежнему держат старое правительство, власть которого распространяется на подконтрольные им города на Кибертроне, - с презрением процедил сикер. – Штука в том, что этот штаб — одно из самых охраняемых мест во всём Аяконе. Нас мало, а обойти охрану мы не сможем.
Ручник презрительно хмыкнул.
- А ты чего, телепортироваться разучился? Ты же вечно хвастаешь, что всюду влезешь!
- Я буду не один, идиот. Попасть внутрь не проблема, проблема, как оттуда выбраться. Нам придётся устроить перехват, когда автоботы повезут его на свой трибунал, - отрезал Деформер.
- Мы не знаем ни маршрута, ни времени отправления, вот осечка. И конечно, всегда есть шанс, что автоботы вдруг проявят здравый смысл и не станут тянуть с глупыми судами. Возможно, они уже казнили Громовержца, - довольно заметил Мотомастер.
- Ну так мы скоро узнаем, Мотомастер. Скажи мне, автобот, ты сможешь раздобыть эти сведения? – спросил Деформер, стараясь не брать в процессор предположение Мотомастера.
- Да. Автоботы мне доверяют.
Деформер кивнул.
- Прекрасно. Тогда возвращайся в Аякон, немедленно. У тебя есть комлинк?
Коленвал отрицательно покачал головой.
- Тогда установим, - продолжал Деформер. – Как только добудешь эти данные, передашь мне на этой частоте, доступ к ней есть только у меня. А до того момента мы проводим осмотр предполагаемой зоны атаки на конвой. Всё ясно?
- Да, - серьёзно ответил Коленвал.
- Эй, минутку! Ты чего… даёшь этому боту уйти? Мы чего, типа ему верим, что ли? – встрял Ручник, явно сбитый с толку.
- Да, Ручник, именно так мы и сделаем. Поверим ему, - подтвердил сикер, не спуская оптику с Коленвала.
Ручник повернулся к своему командиру.
- Мото?
Лидер эффектиконов явил свою самую жестокую усмешку, игнорируя подчиненного.
- Нет пределов отчаянию отца, э. На что ты пойдёшь ради родного сплава, автобот? Будешь убивать своих?
Коленвал открыл рот, чтобы ответить, но тут из запястья Ручника раздался нарастающий звук.
- Это Безумец… сообщает, что он и вся команда здесь, - сказал он, расшифровав сообщение со своего коммуникатора.
- Замечательно. Ждём тебя в таверне, Деформер. Не мешкай с этим автохламом, - высокомерно распорядился Мотомастер.
Подождав, пока оба эффектикона выйдут, Коленвал вновь заговорил:
- Это возможно? Вы можете его спасти?
- Сделаем, - твердо сказал Деформер.
- Ты... друг Шатуна, да? Он говорил, что у него нет времени на друзей, но...
Шатун... Это имя прозвучало так странно. Оно напомнило Деформеру, какой капризной бывает судьба. Кто знает, стоило ей повернуться немного иначе, и они с Громовержцем были бы злейшими врагами. Порой сикер недоумевал, какие крутые виражи делает война, ставшая его жизнью.
- Я его друг, да. Ты не ошибся, обратившись ко мне, - хрипло сказал Деформер. - Успеем ещё поговорить. Я впаяю тебе комлинк и доброшу к границе насколько смогу подобраться, не вызывая подозрений. Дальше сам. Помни, ты должен вернуться сюда, когда передашь информацию. Ничем иным ты Грому не поможешь, только станешь помехой.
Коленвал кивнул. Почему-то он абсолютно доверял этому десептиконскому истребителю.
***
Сыщик ввёл код, энергорешётка перед ним исчезла. Вошёл с наполовину полным энергокубом.
Громовержец не поднял головы, по-прежнему уставившись куда-то в пол и не подавал вида, что заметил его присутствие.
- Думаю, тебе надо подкрепиться, - сказал Сыщик, аккуратно поднося энергокуб к лицевой пластине сикера.
Молчание. Десептикон был в сознании, но разбитое лицо не выражало ничего.
- Ты потерял много энергии, - настаивал Сыщик.
Ещё несколько мгновений тяжёлой тишины прервал тихий звон и треск. Громовержец наконец поднял взгляд, повреждённый сенсор вспыхнул несколько раз и перегорел. Наконец-то он ослеп... Впрочем, нет: второй оптический датчик ещё кое-как работал и делал унижение зримым.
- Это что, старый автоботский обычай — предлагать энергон скорому дезактиву? Тебе не кажется, Сыщик, что это издевательство и абсурд. Не тратьте ресурсы впустую, – тихо произнёс он.
- Ошибаешься, Громовержец. И нет, это не автоботский обычай. Это моё решение.
Громовержец улыбнулся со всей иронией, что ещё оставалась.
- Вижу. Значит, я должен быть благодарен.
Сыщик вздохнул и опёрся о стену.
- Я знаю, что благодарность не входит в программу десептиконов. Хотя я не удивлюсь, если она присутствует в твоей. В конце концов, ты... отличаешься от своих товарищей.
Раздался металлический скрежет: Громовержец поднял голову. Сыщик с неприятным чувством понял, что не знает, отчего скрип: из-за повреждённой шеи заключённого или от тяжёлых цепей.
- Что бы ты ни пришёл сказать, лучше держи при себе. Вызывать жалость у грязного автобота, это мне нужно менее всего. Оставь меня!
- Если ты на миг оставишь свою глупую гордость и позволишь мне помочь тебе...
- Аудио сбоят, Сыщик? Я уже сказал тебе, мне не нужна твоя проклятая забота! – взорвался десептикон, рванув цепи.
Сыщик выждал, пока Громовержец перестанет биться, и заговорил опять:
- Ты закончил? Я вижу, в тебе ещё есть силы бороться.
В ответ Громовержец снова яростно задёргался.
- Развяжи одну только руку, и я тебе покажу, сколько сил у меня осталось, шлак!
Сыщик покачал головой.
- Ты зол не на меня, а на себя. И Коленвала тебе тоже не стоит винить...
Громовержец мгновенно перестал вырываться. Одно упоминание имени отца подействовало на разбушевавшегося десептикона подобно транквилизатору. Умозаключение оказалось верным.
Сыщик поднял энергокуб и качнул его, глядя на жидкость.
- Ты никогда не думал о том, чтобы стать воином-автоботом, Громовержец?
Молчание заставило его подумать, что враг не имеет намерения отвечать на подобные вопросы, но Громовержец удивил его.
- Конечно, думал, - ответил наконец сикер. В его голосе уже не было ярости, только мрачная горечь.
- А ты ещё мог бы... передумать? – осторожно спросил тактик.
Громовержец саркастически улыбнулся.
- Предлагаешь мне присоединиться к автоботам, Сыщик?
- Не вполне верно. Пока не вполне, по крайней мере. Я лишь хочу тебе помочь.
- Что же я сделал, чтобы заслужить высокую честь твоей жалости?
- Может, оставишь иронию, Громовержец? Зачем быть таким упрямым.
Громовержец промолчал, и Сыщик понадеялся, что смог добиться некоторого успеха.
- Ты не такой, как другие десептиконы, и не по обстоятельствам создания. Ты всегда отличался рассудительностью, даже на поле боя. Каков бы ни был вердикт Совета, достаточно одного слова Оптимуса Прайма, и этот кошмар закончится. И для тебя, и для твоего создателя.
Громовержец всмотрелся в своего врага.
- А ты совсем такой же, как другие автоботы, Сыщик. Ты всегда размахиваешь своей добротой, чтобы твои истинные гнилые мотивы сделались незаметны. Шантаж и уламывание — это в автоботской кодировке или тоже твоё личное решение?
Сыщик слегка потряс головой.
- Как вижу, недоверие определённо является частью твоей.
Громовержец попытался пожать плечами.
- Оно позволяло мне функционировать... пока я по глупости не решил дать волю сентиментальности. Можешь передать Оптимусу Прайму, чтобы не тратил своё драгоценное слово. Я не стану изменником. Если вам нужна информация, вам придется применить ваши лучшие пытки, потому что твои жалкие попытки не сработали.
- Автоботы не практикуют пытки, ты должен об этом знать.
- В таком случае вам стоит изменить вашу практику. В большинстве случаев этот метод даёт весьма положительные результаты. Я сам видел.
- Не сомневаюсь... Так ты не изменишь своё мнение?
- Нет.
Сыщик вздохнул.
- Я старался, но ты, Громовержец, упорствуешь в слепоте.
Автобот подошёл к выходу из камеры и дал знак рукой.
За его спиной послышался низкий смех.
- Да, даа, зови, зовии свои винтики... В конце концов, ты тоже всего лишь винтик, и я тоже! Ты думаешь, твои мнения, решения — твои собственные, но на самом деле ты лишь следуешь своей прошивке. Так где твоя свобода? В твоём рабстве?
Рука Сыщика дрогнула, но, к счастью для него, враг не мог этого видеть. Так и не обернувшись, заместитель Прайма произнёс:
- Время вышло, Громовержец. Ты будешь доставлен на место процесса и предстанешь перед Верховным Трибуналом Совета Автоботов. Тебя будут судить за военные преступления и государственную измену.
Когда Сыщик вышел, в камеру вошёл взвод солдат. Заместитель лидера автоботов старался идти быстрым шагом и не смотреть назад, однако голос Громовержца ещё достигал его звенящих аудиосенсоров.
- Приговор — полная дезактивация! Почему бы вам просто не убить меня сразу, проклятые автоботы!?
Лязг ударов и борьбы смешались с криками заключённого. У Громовержца действительно оставались силы сопротивляться.
Сыщик ускорил шаги, торопясь покинуть тюремный коридор. За всю бесконечную войну он так и не разрешил противоречие между логикой и совестью.
Глава 12
Глава 12
***
Резкий звук разорвал тишину. В темноте раздражённо сверкнула красная оптика, и в туннеле раздалось ворчание.
- В последний раз тебе говорю, Безумец: хватит! – взорвался Крушитель. Его голос разнесло эхо цилиндрических стен. – Не дойдёт, кулаками растолкую!
Безумец расхохотался. Два узких луча, исходящих из его груди, осветили ему правую руку, которой он продолжал срывать металл со стены.
- Скучно мне, - сообщил феррари, отсмеявшись. – Почему бы нам не трансформироваться в машины и не прокатиться остаток пути?
- Совсем тупой? Если мы так сделаем, нас засекут, - один из оптических датчиков Крушителя дёргано сузился, затем его обладатель отвернулся, снова вглядываясь в темень транспортного туннеля. – Света бы немного... Тупик?
За спиной Крушителя послышалось раздражённое ворчание. Тупик, пробирающийся в потёмках строго вдоль отсветов фар Крушителя, отозвался рассеянно-мрачно:
- Предпочитаю темноту.
- Как хочешь! Но если споткнешься, не смей на меня падать, слышишь?!
- Оставь ты его, Круш. Ну нравится ему. Склепы напоминает. Темно как в гробу, да, Тупик?
Тупик не ответил феррари. Он уже привык к насмешкам над своим пессимизмом и склонностью размышлять о смерти.
Безумец продолжал обдирать стену кромками пальцев.
- Долго ещё топать? Так надоело...
- Три уровня туннеля до места сбора. По координатам того автобота...
- А я о чём!? – взревел Безумец, перебив Тупика. – Мы тупо прём по координатам автобота! АВТОБОТА!
- Приказы, - коротко ответил пессимистичный порше, без всякого энтузиазма.
Крушитель вдруг споткнулся и вынужден был сделать резкое движение, чтобы не упасть. Из его динамиков раздалось человеческое ругательство.
- И ради чего? Тащить из дерьма бесполезного сикера. Автоботом деланного! Говорю вам, это заговор. Все, все против нас! Иногда мне кажется, что Мото уже перепрограммировали, а мы — на очереди...
- У тебя кругом заговоры, Круш, - рассмеялся Безумец. – Мой совет: расслабься и получай удовольствие. Покрушим немного автохлама, это нам гарантировано.
- Не пойму... То ты жалуешься, что тебе скучно, а теперь говоришь, чтобы мы получали удовольствие. Мда, из крайности в крайность, Безумец. Ты сам себе противоречишь, не замечал? – спросил Тупик, пристально и мрачно глядя на часть своей команды.
Ответом Безумца снова был взрыв хохота, разом перешедший в низкое ворчание:
- Крошить автоботов — всегда праздник! …Вот что меня напрягает, так это то, что мы подчиняемся приказам Деформера. Бесит. С каких это пор эффектиконы работают с сикером?
Крушитель довольно потёр руки.
- С тех пор, как этот сикер согласился стать нашей боксёрской грушей.
- Я оторву ему крылья, одно за другим, - мечтательно протянул Безумец.
- У него их всего два, идиот, - хмыкнул ламборджини.
- Ааа, какая разница! Посмотрим, много ли наш Деф налетает, когда мы его обработаем?
- До смерти? – спросил Тупик, вдруг заинтересовавшийся темой разговора.
- Мото сказал, что мы можем делать всё. Эй, Тупик, может, спросишь его, видит ли он свет, ну, знаешь, тот свет в конце туннеля...
- Кстати, о свете в конце туннеля... – сказал Крушитель, трижды сверив координаты.
- Что там ещё? – спросил Безумец.
- Ждём здесь, - ответил ламборджин, направляя свет в разные стороны. – Мото даст сигнал.
- Аа, вот ещё, Круш...
- Чего? – нахмурился Крушитель.
- Я на тебя смотрю-у! – радостно проорал Безумец, вспомнив о паранойе своего приятеля, не выносившего, когда его разглядывали.
Тупик отошёл в сторону, чтобы в него никто не врезался. Порше привык к таким внезапным потасовкам и сейчас просто сидел с постной миной на полу туннеля, под люком, и наблюдал, как Крушитель и Безумец катаются по полу и колотят друг друга.
С поверхности пробивался слабый свет. Тупик спросил себя, не оттуда ли придёт тот самый… тот свет в конце туннеля.
***
Деформер в десятый раз прогнал план через логические цепи… или в одиннадцатый? Нервозность, невозможность стронуться с места начинали давать знать о себе. Нужно отвлечься, иначе его разум примется играть с ним злые шутки. Такое бывало и раньше.
Сикер не отличался спокойствием. Он любил действие, а молчание и одиночество не выносил. Худшей пыткой для него было отсутствие собеседника. Именно в такие моменты глубокой тишины лезли воспоминания — а десептикону досталась своя доля повреждений, которым было далеко до излечения.
Деформер покачал бы головой, если бы мог. В режиме истребителя F-15, он замаскировался за голограммой и стал неотличим от других треугольных выступов высотного здания. Эта маскировка, этот мираж напоминал о тех временах, когда его альт-форма была кибертронской и когда он, Громовержец и Скандалист были тройкой новичков, юными курсантами в мечтах о славе. Для него так и осталось загадкой, как им удалось найти общий язык — настолько разными были характеры.
…Он почти обрадовался сообщению от Мотомастера. Мало было механизмов, которых он ненавидел так же сильно, как сдвинутого лидера эффектиконов, но даже этот самодовольный голос был лучше, чем невыносимая тишина и ожидание.
- Мои ребята на месте. Где цель? – громыхнуло в комлинке.
- Цель приближается. Точный маршрут ещё неясен, но судя по численности конвоя, это туннель 4-Б в старом индустриальном секторе Аякона.
- Даа, они будут красться по туннелям как крысы... Эти автоботы, должно быть, очень боятся.
- Они осторожны, Мотомастер. И нам бы не помешало.
Мотомастер презрительно хмыкнул, послышалось шипение статики. Ему тоже явно наскучило бездействие.
- Где автобот? – спросил сикер.
- Вернулся в Полигекс. Уверен, опять встретим в таверне. Ты дезактивировал его комлинк, как мы договаривались? Есть вероятность, что он нас подставит.
- Дезактивировал, не беспокойся. Но предосторожность в данном случае лишняя. Он не предаст нас.
- Ты так уверен... Всё же стоило пустить его в утиль сразу, когда стал ненужен. Ну что, жду сигнала.
- Подтверждаю. Отбой.
Чёрный сикер обрубил связь и снова погрузился в томительное ожидание.
***
Громовержца подбросило. Как удобно: цепи не позволяли слететь с сидения.
Один из охранников-автоботов, явно новобранец, не рассчитал равновесие и грянулся на колени. В вагоне раздался открытый смех.
Тот тоже засмеялся, стараясь загладить собственную неловкость.
Один из солдат, что смеялся громче всех, высокий, широкий и зелёный, перенёс внимание на заключённого:
- Эй, десептикон! Чего не смеёшься? Или тебе не смешно?
Громовержец не ответил. Ни следа того, что он вообще осознаёт присутствие полудюжины автоботов в одном с ним помещении.
- Я с тобой говорю, десептохлам!
- Оставь его в покое, Кувалда. Думаю, ему не до смеха. Я бы никому не пожелал того, что его ждёт, - сказал другой стражник.
Кувалда презрительно скривился.
- Он заслужил. Пришла ему расплата. Как думаете, ребята, как его казнят?
Красный автобот постарше, тот, что прислонился к стене в углу вагона, пожал плечами.
- Вариантов немного. В любом случае, Совет милостив. Хорошая доза сультрониевой кислоты расплавит его микросхемы за считанные астросекунды.
Кувалда скривился еще больше.
- Совет слишком милостив, я всегда это говорил. Надо бы, как в старые времена... Расстреливать проклятую тварь лазерами, пока Искра не выгорит.
Ещё один охранник отвернулся от зарешеченного окна и посмотрел на своего товарища.
- А кислота — это, по-твоему, милость? Я видел, как она убивает. Такое не забудешь.
Кувалда улыбнулся.
- Слышал, десептикон? Скоро в твои микросхемы вольют кислоту, и последнее, что ты услышишь, будет звук твоих плавящихся внутренностей. Ты когда-нибудь думал, каково это — целиком гореть изнутри?
Громовержец по-прежнему не обращал внимания на автобота.
Молодой курсант, который упал на пол, почесал в затылке.
- Но разве заключенным вначале не делают анестезию? Я думал, это безболезненно.
Кувалда злобно посмотрел на него:
- Спасибо, что всё испортил, Нитроудар!
Нитроудар смущенно склонил голову.
Кувалда покачал головой и вновь уставился на Громовержца.
- В любом случае… приятного будет мало, десептикон, можешь не сомневаться. Как знать, вдруг мне доверят анестезию. А я возьму и забуду... У меня плохая память в последнее время...
Отсутствие реакции взбесило автобота, и он ударил Громовержца прикладом по лицу. Голова десептикона вывернулась и ударилась о край узкого окна за ним.
- Да что с тобой, Кувалда?! – крикнул старший охранник, до сей поры сохранявший спокойствие. – Командир Сыщик особо указал не причинять задержанному новых повреждений!
- Эти подонки разрушили мой город! Может этот десюк убивал моих друзей! – яростно отозвался Кувалда.
…Громкие голоса глохли в затуманенном сознании Громовержца. Его лицо всё ещё вминалось в проволочную сетку, и на сикера снова накатила горькая тоска: в последний раз он видит серые пейзажи Кибертрона. Что ещё горше — он видит их, когда его везут как приговорённого, осуждённого. Громовержец сфокусировал всю энергию в ещё работающем окуляре, чтобы уловить каждую улицу, каждое здание, каждый фонарь, что можно было рассмотреть из этого маленького окна. То, что они в Аяконе, на автоботской территории, не имело значения. Это был его Кибертрон, его родная планета, и она ускользала от него, как собственная жизнь.
Чья-то рука твёрдо сжала его плечо, возвращая в осязаемый мир боли. Заныли оголённые микросхемы манипулятора, отдавая в искалеченное крыло.
Старый автобот аккуратно вернул Громовержца в прежнее положение.
- Просто постарайся расслабиться, парень. Скоро всё закончится. Веди себя достойно, как ты делал до сих пор, - спокойно сказал стражник.
- Достойно? Откуда у этого мусора достоинство?
Лицо старого автобота стало жёстче.
- Кувалда, я сказал: хватит! Этот десептикон сегодня умрёт. Прояви немного уважения.
Кувалда стиснул челюсти и отвёл взгляд.
Нитроудар выглянул в окно.
- Мы въезжаем в туннели, - сказал он, чтобы прервать натянутое молчание. – Командующий Сыщик и остальные уже там.
Огни поверхности исчезли, уступая темноте. В этот момент Громовержец понял окончательно: умирание уже началось.
***
Никто не знает, где начинается ад.
Он просто наступает — неконтролируемая цепная реакция.
Туннель взорвался. Грохот поглотил все звуки. Но на смену ему пришёл огонь, пожирающий металл.
Нитроудар выстрелил, выбив запасной выход. В дыму и хаосе донёсся отрывистый и уверенный голос заместителя лидера автоботов:
- Держать периметр! Окружить транспортёр! – крикнул Сыщик.
Нитроудар подскочил из угла, распрямляясь, бросился к выходу в стене опрокинутого вагона, который сам же и открыл, однако вылезти не осмелился. Он вновь нырнул внутрь, прижимаясь к полу, и в отчаянии обхватил голову руками.
- Нас обнаружили! Не знаю как, но обнаружили! – прокричал он.
- Спокойно, Нитроудар! Соберись! – приказал Кувалда. – Защитим колонну любой ценой!
Шестеро охранников приготовили оружие. Трое быстро покинули транспортёр через запасной выход, а Нитроудар, Кувалда и самый старший автобот остались следить за арестантом.
Снаружи доносились крики, выстрелы, взрывы. Всё смешалось в туннеле, время от времени высвечиваемом лучами лазеров.
Чудовищные, искажённые контуры.
Ад разверзся.
***
Громовержец медленно поднял голову, едва ли осознавая, какое безумие воцарилось вокруг. Всё вокруг было безумно сложно понять. Изломанный корпус едва воспринимал боль, а разбитый разум не находил места для надежды.
В какой-то момент он перестал понимать, почему он здесь, почему начался этот жестокий бой. Сикер отключал свои второстепенные системы одну за другой — спокойное согласие с предстоящим. Смерть утратила над ним власть и даже стала казаться желанной.
Он не прореагировал, когда транспортёр сильно тряхнуло. Скованный и беспомощный, он остался безучастен и когда сорвало одну из стен вагона после второго сотрясения.
Огромный грузовик — альт Мотомастера — вмялся в вагон и смёл двух стражников, оставив в живых лишь Кувалду, который яростно начал отстреливаться.
Однако земной тягач был будто неуязвим для выстрелов. Он был защищен редким сплавом, который делал его практически непобедимым.
Прямо за спиной Кувалды появилась фиолетовая вспышка. Автобот успел развернуться вполоборота, когда ему оторвало руку выстрелом в упор.
- Шарк дери, Мотомастер! Я сказал тебе, осторожно! Ты чуть не смял весь клятый транспортёр! – крикнул Деформер, пинком отбрасывая в сторону воющего от боли автобота.
Лидер эффектиконов расхохотался и дал задний ход, готовый рушить дальше.
Свет очередного разрыва осветил прикованную фигуру. Деформер уставился суженной от ужаса и бешенства оптикой на то, что осталось от его друга.
- Праймус, Гром! Что они с тобой сделали?..
Громовержец не ответил. Отсутствующее пустое выражение не изменилось. Он будто не замечал присутствия своего товарища по триаде.
Деформер приблизился и начал срывать цепи, помогая себе коротким и точным лазерным огнём. Безучастность Громовержца очень нервировала: похоже, повреждён ЦПУ или он впадает в стазис... Надо было действовать быстро.
Когда последняя цепь упала на пол, Деформер осторожно поднял Громовержца. По корпусу чёрного сикера потекли энергон и смазка раненого друга. Деформер чувствовал, как Искра разгорается от ненависти и негодования.
- Потерпи немного, Гром... держись.
Перед тем, как телепортироваться, Деформер направил винтовку в голову лежащему Кувалде — мстительное жжение требовало выхода.
- Убит и забыт, автобот.
Астросекундой позже, смертельный выстрел.
По чёрной броне вновь потёк энергон — голова Кувалды взорвалась, забрызгав Деформеру стопы. Обломки шлема усыпали пол, где только что стояли два десептиконских истребителя.
***
Двое сикеров вновь появились неподалеку от разбитого конвоя.
Черный сикер обругал себя. Как он ни пытался, перенестись подальше не вышло: он нёс Громовержца, и подпространственный прыжок получился очень коротким. Энергии на телепортацию уже еле хватило бы, и пытаться ещё раз было не только бессмысленно, но и опасно.
В туннеле бушевала битва. Эффектиконы устроили кибертронскую репетицию земного Апокалипсиса, но далеко не все автоботы пали.
- Квинтово... Квинт, Гром! Если б ты мог драться... – бормотал Деформер, передвигаясь по туннелю как мог быстрее. – Мотомастер, если собираетесь в Мехазавра, то сейчас самое время! Мы окружены! – прокричал он по связи.
Ответом был лишь злобный хохот.
- Тупой терранский лом! И зачем я только связался с вами?! – простонал Деформер, уворачиваясь от лучей и осколков, свистевших со всех сторон.
Туннель, казалось, заканчивался. Забрезжила надежда, и тут Деформеру в спину ударила ракета.
Крик ярости и боли вырвался из динамиков чёрного истребителя, он упал на колени. Рана оказалась не самой серьезной, но были задеты сенсоры равновесия. Трудно даже встать.
- Мотомастер! – Деформер вскинул руки, поливая бешеным огнём всё перед собой.
Вдалеке ворочался колосс Мехазавра и крушил автоботов, не реагируя на обстрел.
Линзы Деформера расширились от ужаса: он увидел, что группа автоботов целится в него из ракетной установки.
- Гром, ракета! – крикнул он в отчаянии, но Громовержец не пошевелился.
Проклиная эффектиконов, Громовержца и себя самого, Деформер попытался подползти к солётнику, но равновесие всё ещё было сбито.
Разверзся ещё один круг. Ракета, едва задев шлем Деформеру, врезалась в стену туннеля. Лавина металла погребла под собой обоих сикеров.
***
Наконец оно пришло.
Ничто.
Громовержец не знал, благодарить ему или гневаться.
Он знал лишь, что боли больше нет.
Но была ли это смерть? Было в этом что-то странное, что-то странно-материальное. Если это конец, то почему он ещё чувствует тяжесть на своём теле? У него ещё было тело…
Искра — больше, чем уцелевший оптический датчик — открыла ему истинное положение. На его теле лежало не нечто, а некто.
Коленвал.
Мешанина обрывков прошедших астросекунд. Громовержец не мог вспомнить — как, когда пришёл создатель и укрыл собой от обвала.
Уже затягиваемый в стазис, Громовержец паническим рывком вернулся в сознание.
Вновь боль от ран.
Но не его боль, а боль Коленвала. Искра Громовержца дрожала, отзываясь той, что дала ему жизнь. Связь между творцом и творением восстановилась.
Тихий голос из разбитых губ.
- Малыш Шатун...
***
Деформер поднялся на колени, разбрасывая куски металла.
Он увидел, что Мехазавр снова распался на пятерых, и каждый эффектикон продолжил биться с остатками автоботов.
На полу блеснул обломок. Промельк отражения. Этой подсказки было достаточно — Деформер вскинул винтовку и нацелил влево. Дуло упёрлось в грудь Второго командующего автоботов; тот тоже целился в него.
- Сдавайся, Деформер. Шестеро против тридцати — это абсурд, - холодно произнёс Сыщик, приставив оружие к щеке сикера.
- Тридцать? По-моему, всего четырнадцать... Ты забыл подсчитать потери, Сыщик.
Сыщик промолчал, лишь в оптике полыхнуло негодование. Десептикон был прав. Большинство стражей выведены из строя. А многих уже нельзя починить.
- Стреляй. Но прежде, чем ты снесёшь мне голову, слышит Праймус, я вырву тебе Искру. Моей смерти ты не увидишь, - прошипел Деформер.
Сыщик не колебался. Его палец скользнул по спусковому крючку.
Рядом раздался шум, разорвав струну «дуэли». Из завалов возникла фигура Громовержца. Он нёс на руках тяжело раненого Коленвала.
Громовержец ступал с трудом, но в нём была неоспоримая сила. Сила превыше власти и физического превосходства. Синее и серое проступало сквозь темноту в отсветах огня… Неровное освещение выхватывало видение, которое не принадлежало этому месту, ни даже этому миру.
Сыщик и Деформер невольно приопустили оружие.
- Гром... – сумел прошептать чёрный сикер.
Громовержец медленно продвигался вперёд, несмотря на раны.
В туннеле воцарилось гробовое молчание. Были слышны лишь шаги Громовержца и потрескивание пламени. Даже эффектиконы не шевелились.
Деформер и Сыщик переглянулись. В немыслимом, безмолвном согласии, оба полностью опустили оружие. Сыщик медленно отступил. Эффектиконы сделали то же, следуя мысленному приказу Мотомастера, который был повреждён тяжелее, чем думал. Только Тупик оставался на месте, задумчиво глядя вслед сикеру, пока тот не исчез в подземной темноте.
- Может… в самом деле… есть свет в конце туннеля? – спросил он тихо у автобота, которого готов был убить считанные астросекунды назад.
Громовержец шёл вперёд. Оптика Коленвала слабо мигала, рот был приоткрыт. Отец и сын поговорили в последний раз, и разговор их был далёк от войны и греха. В этот день Коленвал знал: тот, кто несёт его на руках, — его любимый сын.
И не было больше места ни розни, ни предательству.